Развратная  - Маша Моран

Впереди внезапно вырос фонарный столб. Каким-то чудом в последнюю минуту удалось свернуть. Ну что, Виктория Сергеевна, как вы отреагируете, когда на могильной плите напишут: «Нерадивый ученик. Погиб, мечтая о сиськах своей училки»? Может хоть тогда мне удастся получить от нее какую-то другую речь, отличную от наставлений, упреков и морали? Со своим муженьком она наверняка говорит другим тоном и даже не думает читать ему нотации. Я же так и остался для нее мальчишкой. Мальчишкой, твою мать!

Я все-таки во что-то въехал. Сшиб огромный бак, который с жутким грохотом врезался в заграждение. Какой козлина его тут поставил?! Чем дальше, тем больше меня охватывала злость на весь мир. На нее… За то, что до сих пор маячит перед глазами бледным призраком. Личный дьявол с ее лицом и голосом. Показывает, что есть у другого и чем я никогда не смогу обладать.

Наконец, здание офиса. Сам не ожидал, что вздохну с таким облегчением. Может хоть здесь мысли о Вике перестанут преследовать, и получится ненадолго ее забыть?! Достаточно будет и пары часов без постоянного ее присутствия в моей голове.

Офис встретил строительными лесами, километрами пленки и облаком сероватой пыли. Она смешалась с воздухом, став его частью. Все находящиеся здесь дышали ею. Она оседала на волосах, въедалась в кожу. Мне кажется, мы уже все провонялись старой штукатуркой.

– Ты чего так долго?

Ваня, прораб, выбрался из крошечной каморки, где расположился наш кабинет. Он был одним из лучших специалистов, каких только можно найти. Но имел один недостаток: любил лезть в чужие дела. В мои, в том числе. Переступая через горы мусора и куски отколотой штукатурки, я добрался до него:

– Были важные дела.

– У нас тут проблема нарисовалась, между прочим.

Видимо, мне придется весь день выслушивать нравоучения. Сначала от Вики, теперь от Вани. Нужно было куда-то выместить всю накопившуюся злость. Например, на него.

– Ну так реши ее. Именно для этого ты здесь.

Я до сих бесился из-за своего идиотского поступка. Зачем поехал к ней? На что надеялся?.. Пнув ногой растянувшийся змеей провод, я направился в каморку.

– На нашу голову активизировались какие-то борцы за культурное наследие города.

– Чего хотят? – Я распахнул дверь нашего «кабинета» и шагнул внутрь.

Стены, пол и даже потолок – все было закрыто защитной пленкой. Стоящий посередине стол, заваленный бумагами и еще черт знает чем, выглядел здесь очень странно. Ваня не отставал.

– Ну как же?! Сохранить это самое наследие. – Ваня помахал руками. В этот момент он до странного напоминал пингвина, пытающегося взлететь.

Наверное, понял, что я не совсем догоняю, о каком именно наследии идет речь.

– Поместье, Пашенька. Поместье! Они уже завалили администрацию гневными писульками и жалобами.

А вот это уже хуже.

– У нас же договоренность с ними. Все давно решено.

– Да… Но на нас собираются натравить журналюг. И вроде кто-то решил накропать статью в местную газетенку. И какому-то правдолюбивому хрену очень не понравилось, что мы отказались от экскурсионной программы.

Блядь! Ну, начинается. Просто слов нет. Что я унаследовал от отца, так это дебильное упрямство. Если в голове поселялась какая-то мысль, то она превращалась в навязчивую идею, пока я не добивался желанной цели. Отец хотел построить офис в этом затхлом городишке. Офис, в котором можно было запугать конкурентов до смерти и устроить партнерам отдых мечты с баром, сауной и комнатами отдыха. Когда я увидел поместье, то понял, что офис должен быть именно здесь. Я хотел только это место и собирался получить его всеми правдами и неправдами. Не знаю, что такого особенного было в старых стенах. Но тут даже дышалось как-то иначе. Я знал, что мне нужно это здание, хотя оно и не подходило к задумке отца. Не совсем удачная планировка, сравнительно небольшая площадь и куча проблем с администрацией. Но оно того стоило. Когда все документы были подписаны, я наконец почувствовал… Даже не знаю, как назвать это странное ощущение. У меня появлялись цели. Как только я добивался того, чего хотел, то возникала новая цель. И так по кругу. Единственное, чего я так и не смог получить – женщина. Одна-единственная женщина. С семнадцати лет цель превратилась в жажду. В одержимость. Но когда я приобрел поместье, мне показалось, что я стал на шаг ближе к Вике. Не знаю, как это взаимосвязано. Я действительно схожу с ума, превращаясь в чокнутого безумца.

– Так что будем делать? – Иван напомнил о себе.

– Найдешь каких-нибудь старух, заплатишь и выдашь каждой речь о том, каким чудесным и полезным делом мы здесь занимаемся. Пусть учат наизусть. Киру Николаевну предупредишь, чтобы написала всем тексты. Она умеет. И обязательно проследи, чтобы интервью давали именно наши. И никакой отсебятины. Понял?

– Да.

– Дальше. Проработаешь журналиста. Только аккуратно, Вань. А ни как в прошлый раз. Мне тут проблемы не нужны. Если можно перекупить, перекупишь. Если нет, организуешь другую статью. По старой схеме. Снимки того, как здесь было убого до нас, и как чудесно стало с нами.

– Будет сделано, Паш. А со школьниками что делать?

– С какими еще школьниками?

– Ну с теми, которые на экскурсию сюда намылились?

– Так организуй им эту экскурсию! Протащи по всему поместью, покажи, как тут интересно и замечательно. Пусть Кира Николаевна нароет каких-нибудь кровавых легенд. Что-то же кровавое здесь происходило?

– Вроде все тихо-мирно было… – Ваня растерянно пожал плечами. Иногда хотелось всадить ему кулак в челюсть, чтобы быстрее соображал.

– Так придумать надо, Вань!

– Я по этой части не очень…

– Ты идиот? – От желания с кем-нибудь сцепиться кровь начала бурлить в венах. Мне уже физически необходима драка. Насилие.

Последние лет пять такое случалось не часто. Но сейчас контроль летел к чертям. И я знал, в чем причина. В ком. Нельзя о ней думать. Нельзя.

– Твое дело – проконтролировать. Донести до Киры Николаевны мои слова и проконтролировать. Устрой «деткам» праздник по нашей обычной программе.

– Аниматоры и закуска? – Иногда его идиотизм переходил все границы.

– Просто пойди и передай все, что я тебе сказал, Кире Николаевне. Слово в слово, мать твою!

– Ладно, понял.

Он вышел, наконец, оставив меня одного. Жуткая серая пыль пробралась даже сюда. Как будто стоишь в тумане. Хотелось что-нибудь сломать. Кого-нибудь изувечить… Я пытался взять себя в руки, обрести потерянный контроль, но воспоминания о вчерашнем мешали. Проблема была в том, что я прекрасно понимал, в чем причина новой вспышки гнева.

Этой ночью я почти не спал. Не мог. После того, как вернулся к себе от Вики, все полетело в дерьмо. Перед глазами все время стояла она. То пустой переулок, то вонючий уебок, напавший на нее, то ее пустой затравленный взгляд, когда она смотрела на меня. Можно было напиться, но от спиртного меня воротит. Отправиться в клуб и снять какую-нибудь шлюшку? Я просто знал, что у меня не встанет на нее. В двадцать восемь хреновых лет у меня вставал через раз. И то, если удавалось сосредоточиться и представить на месте очередной девки Вику.